Закон подлости - Страница 52

Никто на свете, кроме них двоих, не знал о том, что случилось этой ночью. Мир продолжал жить своей жизнью, на улице солнце, люди, спешащие по своим делам, и Маша, оказавшись в привычной суете центра города, на самом деле вздохнула с облегчением. Покинув двор дома Харламова, и перейдя дорогу, даже остановилась ненадолго под липами аллеи. Необходимо было перевести дыхание, хоть что-то осмыслить. Но в голове полный сумбур, на сердце тоска, а мысли то и дело возвращались к звонку Стаса, который она пропустила. Без сомнения, это та черта, которую пересекать не стоило, за которую вернуться невозможно. Потому что прошедшую ночь не отменить.

Наташка встретила её многозначительным взглядом. Пила чай на кухне, сидела на подоконнике, поджав под себя одну ногу, и ухмылялась. Маша попыталась эту ухмылку проигнорировать, прошла мимо подруги и без сил опустилась на стул. Молчала. Наташа приглядывалась к ней с неподдельным любопытством. Потом с намёком поинтересовалась:

- Ну что? Ты это сделала?

- Что? – переспросила Маша без всяких эмоций. На них уже сил не осталось.

- Стасику отомстила?

Маша потёрла переносицу.

- Наташка, мне конец. Моя жизнь кончена.

- Ой, да брось! На Стасе свет клином не сошёлся.

- Стас здесь не причём, - простонала Маша. – Дело в Харламове!

- А что с Харламовым? По-моему, с ним как раз всё в порядке. – Наташка даже засмеялась после этих слов и наблюдая за страданием на Машином лице. – Я не права?

- Молчи.

- Что? Маш, ты ведь с ним переспала?

- Не понимаю, ты-то чему радуешься?

- Тому, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Я хочу, чтобы ты сказала своё решительное «нет» зависимости Стаса от маменьки. А как это можно сделать, если не с помощью другого мужика?

- Наташ, он его племянник!

- Какое тебе дело?

- Ты говоришь какие-то странные вещи, - поразилась Маша. – Как какое дело? По меньшей мере, это аморально.

- Боже, сколько трагизма. Но ты-то как? Точнее, твой потенциальный начальник как? Хорош? Судя по костюму, он должен быть хорош, Маня. Не разочаровывай меня, прошу.

- Замолчи, - снова попросила её Маша. Поднялась и из кухни вышла. Но крикнула: - Мне Стас звонил вечером, а я не слышала! Ты понимаешь? Он звонил, он хотел что-то сказать, а я в это время!..

- А ты в это время ему со всей страстью мстила, - воодушевлённо закончила Наташка и тут же добавила: - Как же мне всё это нравится!

- Потому что ты испорченная!

- Возможно. Я бы на твоём месте не убивалась.

- Не сомневаюсь.

Как говорится, чужую беду руками разведу. Маша тоже не раз и не два давала советы насчёт личной жизни подружкам и приятельницам. Со стороны казалось, что лучше знаешь, больше понимаешь, но когда у тебя внутри всё узлом закручивается, мыслить рационально трудно. И чужие советы воспринимаются, как вмешательство в сокровенное. В чём никто, кроме тебя, не смыслит и не разбирается. Вот и Наташка решила, что может ставить оценки Стасу и Харламову, соревнование им устроила.

Маша закрылась в ванной, сняла мятое платье и остановилась перед большим зеркалом, на себя смотрела. И снова задавалась одним и тем же вопросом: что она натворила? А следом напрашивался другой, более серьёзный и страшный: каковы будут последствия её безрассудности?

Она была виновата, без сомнения. Понимала, что совершила огромную ошибку, что всё испортила и теперь непонятно, как встретиться со Стасом и посмотреть ему в глаза, но в то же время внутри не было пустоты. Пугающей, тянущей, которая приходит с чувством вины и отчаянием. Маша себя не казнила, просто понимала, что неправа. Но прошлая ночь… нельзя взять и возненавидеть себя за то, что принесло удовольствие и удовлетворение, даже психологическое. Что Дмитрию Александровичу удалось превосходно, так это избавить её от мыслей о Стасе. По крайней мере, на эту ночь, и именно за это Маша вину и чувствовала. Какая же это любовь, та самая, огромная, которую она себе нарисовала и разукрасила во все цвета радуги, если в трудный момент, она взяла и отвлеклась на другое, на другого. И чувствовала рядом с ним лёгкость и полёт. И только наутро осознала масштаб произошедшего.

В дверь ванной стукнули кулаком.

- Маш, тебе Стас звонит, - проговорила Наташа из-за двери.

Она протёрла ладонью запотевшее зеркало.

- Не отвечай. Не хочу с ним говорить.

Наташа спорить и что-то ещё говорить не стала, а Маша скинула последнюю деталь нижнего белья, ступила в ванну и опустилась в горячую воду. Глаза закрыла. Хотя бы несколько минут ни о чём не думать.

- Телефон у тебя названивает и названивает, - пожаловалась Наташка, когда Маша из ванной вышла. – По-моему, не только Стас тебя домогается. Кстати, ты на Харламова какой рингтон поставила? – смехом поинтересовалась она.

- Не влезай – убьёт, - мрачно отозвалась Маша.

- Оригинально. А на Стасика так «солнышко» стоит? Это «солнышко» мне порядком поднадоело, чтоб ты знала.

- Завела бы себе своё «солнышко» и выбирала рингтоны.

- Какая ты злая сегодня.

- Я просто хочу спать. У меня похмелье.

- Похмелье, усталость, бурная ночь… Интересно ты живёшь, Маня.

Маша кинула в веселящуюся подругу маленькой подушкой с кровати. Наташка фыркнула и из комнаты её вышла, дверь за собой прикрыла. А Маша опустилась на кровать, потянулась за телефоном. Стас на самом деле звонил, дважды, пока она была в ванной. При виде его имени на дисплее, в груди и в боку явственно закололо. Странная реакция. Маша вздохнула, поторопилась закрыть историю звонков с этого номера. Помимо Стаса звонила мама, тоже дважды, что было странно. Если мама набирала её номер несколько раз за короткое время, это означало, что произошло нечто неординарное, и родителям следует перезвонить. На что, в данный момент, не было совершенно никакого настроения. Маша посидела несколько минут в тишине, удобно расположившись на подушках, набиралась сил на разговор с родителями, краем сознания раздумывая о том, что скажет Стасу, когда… если тот снова позвонит, но все эти мысли решительно вытесняла другая, интерес: Харламов ей позвонит?