Закон подлости - Страница 73

- Что? – тихо спросила она.

- А ты посмотри на Димана и всё поймёшь. Ты хочешь стать такой, как он? Помешанным на работе? Хотя, что скрывать, у тебя для этого все перспективы. Поэтому я не удивлён его предложению. Ты сделала свой выбор, дорогая. Ты говорила, что хочешь семью, но на самом деле ты хотела именно этого.

Пришлось признать его правоту, хотя бы отчасти.

- Возможно, ты прав. По крайней мере, сейчас я хочу именно этого.

- Тогда удачи тебе. Не знаю, что ещё сказать.

- Спасибо, - неловко проговорила Маша.

На душе, после этого разговора, остался осадок. Маша телефон от уха отвела, остановила взгляд на экране. Секунда – и фотография Стаса исчезла. Если честно, стало легче.

Кресло покачнулось, когда на спинку сзади кто-то облокотился, у Маши в первую секунду от неожиданности сердце в груди подпрыгнуло. Она инстинктивно схватилась за подлокотники, голову вскинула и увидела Дмитрия. Выдохнула недовольно.

- С ума сошёл?

- Нет, я подслушивал, - порадовал он.

Стало и вовсе неприятно. Маша отвернулась от него, правда, заметила:

- Я почему-то не удивлена.

Дима хохотнул, кресло оставил в покое и присел на край стола перед Машей. Кинул взгляд на разложенные бумаги.

- Изучала?

- Ты же просил.

- Хотел проверить, насколько ты прилежна.

- Дима, у меня красный диплом.

- Ну, да, факт прилежности он означает. – Они глазами встретились, Маша буквально заставляла себя не отводить глаз. Харламов же ей кивнул. – Так что ты мне скажешь?

Она отвернулась от него, но всего на секунду, после чего кивнула.

- Я хочу с тобой работать.

- Потому что рухнули планы выйти замуж?

- Это не честно, Дима, - уличила она его. – Все вокруг ставили мне условия, включая тебя. Ты больше всех старался. А теперь пытаешься винить меня в моём выборе?

Он хмыкнул, головой покачал.

- Нет, не буду. Просто я слышал твой разговор…

- Я должна была ему сказать. Иначе он узнал бы это от мамы, она ведь не поленилась бы кинуть камень мне вслед, ты так не считаешь?

- Как же ты на неё злишься.

- Имею право. – Маша решила тему сменить, указала на папки с делами. – Чем мне заниматься?

Харламов рукой махнул.

- Оставь это, это не твои дела. Завтра я введу тебя в курс дела, которым ты будешь заниматься.

- Зачем тогда я всё это читала?

- Чтобы занять чем-нибудь свои мозги. Иначе когда они бездействуют, тебе в голову лезет всякая ерунда. Которую расхлёбывать приходится мне.

- Просто отлично, а главное с пользой я провела сегодняшний день! – съязвила Маша.

Он наблюдал за ней и улыбался. Потом руку протянул, запустил пальцы в Машины волосы, и небрежный комель на затылке тут же предпринял попытку развалиться. Маша попыталась этого избежать. На стуле немного в сторону откатилась, занялась волосами, а на Харламова кинула возмущённый взгляд.

- Перестань.

- Нет никого.

- И что? Ты мне обещал.

- Вот уж не ври. Я просил тебя не морочить мне голову своими предрассудками.

- Дмитрий Александрович!..

- Маня!.. – Дима сказал это и тут же протестующе качнул головой. – С Маней надо завязывать, в суде это не будет играть нам на руку.

- Вот-вот. Завязывай. – Причёску удалось спасти, и Маша опустила руки.

Харламов же допил холодный кофе из её чашки, затем окинул Машу долгим взглядом.

- Поедем, купим тебе пару костюмов? А потом ужинать. Сегодня был долгий день.

11.

- Твоя протеже?

К Харламову подсел знакомый адвокат, можно даже сказать, что конкурент, владелец не менее крупной юридической конторы в их городе. Заметил его в зале заседаний, как Дима внимательно наблюдает за процессом, и в перерыве не отказал себе в удовольствии присоединиться. Конечно, сам процесс Антонова интересовал мало, да и Диму постольку поскольку, он за Машей наблюдал. И, по всей видимости, его интерес в последнее время стал понятен и заметен окружающим. Скрывать было глупо, и поэтому на вопрос Антонова, Дмитрий коротко кивнул.

- Хорошенькая.

Харламов едва слышно хмыкнул, чтобы внимания не привлекать, на Антонова насмешливо глянул. И также тихо проговорил:

- Не завидуй так откровенно.

Маша в этот момент зачитывала свидетельские показания предыдущего допрашиваемого, голос звучал звонко и уверенно. По сторонам не смотрела, была сосредоточена на работе, а Дима не сводил с неё глаз. Новый брючный костюм ей невероятно шёл, именно тем, что был новым и дорогим. Волосы небрежно собраны в высокую причёску, Дима настаивал на оттенке лёгкого романтизма в её облике, был уверен, что это будет сбивать противников с толка, особенно, если она улыбнётся в подходящий момент. Маша держалась расслабленно, уверенно, говорила, не повышая тона, заставляя присутствующих прислушиваться к её голосу, а соответственно к её доводам, и, кажется, прокурор успел раскусить этот трюк, и в нём просыпалось такое знакомое Харламову нетерпение и высокомерие. Высокомерие относилось к внешности и возрасту оппонента, но сделать с этим что-либо возможным не представлялось. Потому что судья Машу слушал внимательно. И только Харламов знал, сколько часов за последние недели он вытачивал в Маше эту уверенность. Она бесконечно сбивалась, то злилась, то смеяться начинала. Харламов грозил ей кулаком и заставлял повторять один и тот же текст, одни и те же движения, одни и те же жесты и улыбки. Это было похоже на актёрский факультет на дому. Маша долго отказывалась воспринимать эти игры всерьёз, говорила, что никто не поверит, что будет выглядеть неправдоподобно и заучено, но Дима настаивал. А теперь сидел в сторонке и наблюдал.